Глава 6

Я проснулся резко и стремительно. Судя по голосу, кричала Наташа. На лету одеваясь, я выбежал на улицу. Она стояла у сарая и плакала навзрыд. Стоило мне туда заглянуть, и причины горя стали очевидны. Волки залезли в сарай и загрызли козу.

— На прошлой неделе всей деревней скинулись, заплатили двум охотникам, чтобы волков отстреляли. Те палили в лесу так, что в деревне было слышно… Потом еще показали. С десяток туш с собой увезли и на тебе, опять… — плача рассказывала Наташа. — Вон, всех собак в деревне волки сожрали. Одних постреляли, теперь другие пришли…

— Да что ты будешь делать… — примчавшись, расстроился теперь и Кузьмич. — Ружье есть, нужно посмотреть, что у меня с патронами…

Взяв жену под руку, Кузьмич стал ее уводить, оставив меня с трупом козы. Волки ее лишь слегка погрызли и бросили. А вот козлят в сарае не оказалось. Я еще не до конца подумал, а перстень уже предоставил оповещение:

«Недопустимое действие. Требуется уровень Мастера»

Значит, с того света вернуть все-таки можно…

Смотря на то, что волки устроили в сарае, я задумался, как они вообще сюда попали. В появившемся перед моими глазами окошке замелькали картинки.

Ближе к утру волки сумели прогрызть дощатую крышу невысокого сарая и, собственно, так здесь очутились. Им хватило немного, чтобы умертвить рогатое семейство. Слегка насытившись козой, вожак скомандовал уходить. Они взяли с собой козлят и так же, через щель, выбрались наружу. Дальше вся троица подалась обратно в лес.

Не убирая окошко, я устремился по их следу. Картинки отображали, куда направились волки, оставалось сверять их для ориентира с местностью. Деревня закончилась, и начался лес. Здесь все было уже непонятно. Я шел, сворачивая время от времени так же, как это делали волки.

Погоня закончилась неожиданно около некогда высокого поваленного дерева. Здесь волки устроили для себя пикник. Я застал их уже за обгладыванием косточек козлят. Помимо тех же трех волков среди них оказалась беременная волчица. Не испугавшись при виде меня, она сразу оскалилась. Хоть мое появление для них было неожиданным, но уже знакомые волки явно обрадовались встрече. Правда вблизи еды они не были столь радушны, как прежде, и на этот раз не полезли облизываться ко мне, что даже к лучшему.

«Желаете перейти на волчий язык?»

«Да/Нет»

— «Вам нужно уходить отсюда подальше и не появляться больше в деревне»

— «Уважаемый человек, зачем нам уходить? Эта деревня всегда нас кормила. Она находится на нашей территории»

Я понял, что вожака будет не просто переубедить, для этого нужно привести волчий аргумент.

— «Вашу стаю перебили охотники за то, что вы ходили в эту деревню. Если не уйдете, и вас убьют. Из-за этих коз за вами снова началась погоня»

— «У нас есть время?»

— «Мало. Уходите и больше сюда не возвращайтесь»

Вожак посмотрел на свою крохотную стаю. Ее остатки застыли в ожидании команды лидера.

— «Прощай уважаемый человек. Больше мы здесь не появимся. Переберемся в ту деревню, где мы тебя впервые встретили»

Волки ушли, а я только сейчас понял, что, когда разговаривал с ними, вслух так и ничего не произнес. Может, какой-то скулящий визг и был выпущен, но основной текст передавался мысленно. И их я тоже мысленно понимал.

По дороге обратно я заблудился. Вокруг был глухой лес, красиво щебетали птички. Когда бежал по следу, то вроде быстро получилось добраться, а сейчас, бродя уже полчаса, я никак не мог из него выбраться. Видно ушел куда-то в сторону. Кругом были деревья как деревья, и приметных мест никаких не попадалось. Выйдя на крохотную полянку, я огляделся. Высоко вверху летали птицы. Подумалось, что было бы неплохо посмотреть на землю сверху их глазами.

Перед моими глазами снова появилось окошко. В нем отображалось все то, что видела одна из птиц, летевших в небе. Так и есть, я ушел немного вбок. Быстро скорректировав направление, я двинулся уже в новом осмысленном направлении. Интересные возможности у перстня, жаль, что только с ограничениями. Как только я убрал взгляд от птиц, окошко погасло.

Лес резко закончился, и я снова очутился в деревне. Послышались звуки автомобильного сигнала. Кто-то ехал по деревне и усиленно жал на клаксон. Из дома второпях выходили Кузьмич с Наташей.

— Тимофей, ну где ты ходишь?! Автолавка приехала! — оповестила Наташа. — Я там, в комнате, твои постиранные вещи положила. Быстрее переодевайся.

— Да! И сигарет нужно будет купить, — опомнился Кузьмич.

— Опять ты со своими сигаретами… Думала, за столько лет, пока лежал, их забросишь…

— Бросить?! Так это… Это же единственная радость в жизни!

— Тьфу на тебя вместе с твоими сигаретами… Радость нашел…

Продолжив не зло перебранку, они направились к автолавке, а я зашел в дом и переоделся в свои чистые вещи. Рубашка была сухой, а джинсы немного влажные. Но ничего, лето как-никак на дворе. Все, что было в карманах, Наташа догадалась сложить отдельно на столике. Так что фотографии и остатки денег от стирки не пострадали.

Переодевшись и взяв с собой весь свой малый скарб, поместившийся в нагрудном кармане, я поспешил к автолавке, которой оказалась обычная Буханка, где уже собрались все четверо жителей деревни.

— Тимофей, мы договорились. Они тебя довезут прямо до города, — сообщила Наташа.

Хозяевами лавки оказалась супружеская чета в расцвете лет. Отвлекшись от своих продажных дел, они приветливо мне кивнули. Долго ждать не пришлось, быстро продав кому что было нужно, торговцы засобирались в обратный путь.

Слезливое прощание не затянулось. Немного пообнимавшись, я уселся на заднее сиденье Буханки, окруженный продуктовым товаром. Заведя мотор и погазовав, хозяин лавки на колесах тронулся с места. Смотря через стекла задних дверей на удалявшихся от меня стариков, я мысленно с ними простился навсегда. Они, конечно, приглашали еще к ним приехать, а я хоть и отвечал, что обязательно вернусь, но чувствовал, что больше не появлюсь в этих краях и не увижу ни их самих, ни эту деревню.

— Нам такого наговорили про тебя старики… — заговорила хозяйка автолавки.

Ах, да… Не стоит быть настолько беспечным, как я уже убедился, благие дела могут мне и боком выйти. Пока провожавшие меня старики совсем не скрылись из поля видимости, я все же стер их память за вчерашний и утро сегодняшнего дня под чистую. Да, так будет лучше…

— …Вон, даже Кузьмича поднял с постели. Три года пролежал, раз — и встал, — продолжила хозяйка.

Сидя впереди, рядом с мужем она развернулась полубоком и с интересом принялась меня разглядывать. Видно, до этого ей, занятой торговлей, было не до этого, а сейчас от безделья решила меня поизучать.

— Ага, вон и эту, как ее, ну сгорбленную, тоже поднял, — поддержал ее муж, крутя баранку.

— Ну, что сказать, да, помог немного, — ответил я и принялся стирать воспоминания теперь уже у них. Не сомневался, что когда доедем до города, мне придется эту процедуру вновь повторить.

Как только я закончил, хозяйка посмотрела на меня удивленно-непонимающим взглядом. Мол, откуда ты взялся? Чтобы у нее и мужа все уложилось по полочкам, а не думали, что вдвоем разом свихнулись, пришлось мне вмешаться:

— Мы только что с вами в деревне договорились. Вы обещали добросить до города, — спокойным голосом оповестил я и, покопавшись у себя в кармашке рубашки, вынул тысячу рублей. — А это за дорогу.

Хозяйка забрала деньги и принялась копошиться в своей опустошенной памяти. Так ничего и не вспомнив, она покосилась на мужа. Мол, ты-то помнишь? Тот лишь пожал плечами.

— «Что за хер? Ни хрена не помню. И когда мы его взяли? Это какой-то писец… Может, таблетки какие для памяти попить…»

Ее голос прозвучал в моей голове, заставив улыбнуться.

При подъезде к следующей деревне моей радости не было предела. Подвозивший меня алчный таксист ходил вокруг своей машины, севшей на диски всеми колесами.